Быть живым

Эту книгу я обнаружила в один прекрасный день у себя в почтовом ящике. Её прислал французский поэт и художник Жан-Марк Барье. Она представляет собой собрание стихов и фотографий, сделанных Жаном Марком во время его путешествий по разным странам.
Причем, стихи связаны с фотографиями опосредованно, неявно. При этом фотографии могут обнажать заключенную в стихотворении тайную пружину.
Остроумный диалог стихотворения и фотографии начинается сразу, с главы о путешествии в Марокко. Вообще вся эта глава – родом из простых, не омраченных усталым опытом вещей, из того далека, где растворились в синеве бумажные кораблики.
И младенчески непосредственный мясник с тушей, что на фото, сообщает легкую иронию словам о ловушке сознания, где лезвия желаний рассекают все его устойчивые связи, все жёсткие сухожилия привычек.
Следующая глава, о путешествии по самой загадочной стране - Непалу - оказалась для меня самой удивительной, пронизанной метафизикой и тайными смыслами. Она как будто поясняет такое простое, на первый взгляд, высказывание Томаса Мертона о том, что «у горы есть другая сторона».
В сущности, речь идет об особом, внутреннем зрении, ведомом и учителям Древнего Востока, и русским святым – мы видим этот мир без границ на древних иконах с обратной перспективой - мир, где «гора» открыта глазу со всех сторон. Возможно, путешествия нужны, чтобы избавиться от знаний о реке, облаке, дереве – обо всем, что так хорошо известно, но, до особого момента – скрыто от нас.
И, чтобы понять, что мир состоит из того, что в нас нет, стоит оказаться в огромной пустыне или в заснеженном домике на краю света.
(Именно поэтому Реми де Гурмон утверждал, что настоящее искусство – то, которое никому неизвестно).
И стихотворение «Tisse un ruban… », – об исчезании прежнего, ветхого мира, о моменте, когда из ничего возникает новая ткань настоящего… и на фотографии, вместе с улыбкой женщины, все устремляется и летит навстречу этому настоящему. Каждое стихотворение по-своему развертывает предпосланный книге эпиграф, горы здесь – ожившая метафора мнимости, о которой в нем сказано. А следующая, совсем небольшая глава «Tout s’habille de nos absences», с эпиграфом F.Pesoa начинается с замечательной фотографии со следами одежд на песке и псом «на кончиках пальцев»… вся она – о стихии пустыни и её миражах, о её пространстве, где так неуловима граница между жизнью и смертью, и вместе с тем, о понимании: как мало нужно, чтобы почувствовать себя живым.