- Nota Bene /
- Бато Лавуар, Арт-Лофт et cetera
Бато Лавуар, Арт-Лофт et cetera
Однажды художники, музыканты и поэты Парижа решили объединиться под одной крышей. Они отыскали здание бывшей фабрики пианино на склоне холма Монмартра со стороны рю Гаро. Здание было четырёхэтажным (не считая нулевого этажа) и почти без удобств, но зато там было много комнат. В них и разместились тогда ещё никому неизвестные знаменитости – Пикассо, Аполлинер, Блез Сандрар, Макс Жакоб, Марк Шагал и Модильяни. В ту пору бездомных художников, поэтов и музыкантов в Париже было много, но дом оказался на редкость вместительным, а для многих – спасительным. Поэтому его и прозвали Бато Лавуар – что в переводе означает нечто вроде старой баржи или корабля.
Этот летучий корабль, Фата Моргана Монмартра - и по сей день бороздит просторы духа сквозь времена и пространства.
Помнится, его мираж пытался обрести реальные очертания в бытность клуба Бумажная Луна, который обосновался в Самаре на ул. Ленинградской, 77. Идея создания единого пространства для творческих людей Самары принадлежала Вячеславу Вершинину и Валерию Бондаренко - как независимому идеологу-концептуалисту и эксперту.
И действительно, в Бумажной Луне выступали молодые и маститые поэты, начинающие и известные музыканты, проводились дискуссии, показывалось неформатное кино, приглашались столичные гости. Ну а потом… потом случилось то, что и должно было случиться с Фата-Морганой – она исчезла в зыбких далях прекрасной иллюзии. Говоря более обыденным языком – победила проза жизни – аренда, коммунальные услуги, зарплата обслуживающему персоналу и прочая и прочая. А поэты и художники – они народ неимущий, а некоторые вдобавок обладают ещё и собачьим характером. Были и другие, не слишком успешные попытки воссоздать «Бумажную Луну». Но что поделать - приходится признать, что экзистенция порыва, дух новаторства неумолимо ускользает из местных палестин.
Валерий Бондаренко объяснил ситуацию, как всегда – парадоксальным образом. А именно – с точки зрения теории цвета. В Самаре много синего, рассеивающего - ультрамарин Волги, далей, неба. Поэтому творческие люди Самары – они всё время чего-то ждут. То ли наступления лета, то ли окончания ремонта. Но ремонт так и не заканчивается, а вот лето проходит, проходит надолго и навсегда. Жёлтый же цвет - цвет харизматичности и творческой состоятельности – это то, чего не достаёт Самаре, согласно цветовой теории. Жёлтый цвет соединяет время и пространство, где всё начинает происходить здесь и сейчас.
И всё же, в один прекрасный день Фата Моргана вновь возникает на горизонте. О доме-корабле – Бато Лавуар напоминают четыре этажа, множество комнат, и большое количество творческих людей, собравшихся под одной крышей.
Вероятно, строение на Лениградской 77, о котором идёт речь – хронотоп, возникший где-то там, в сгустках синего цвета, и уже потом – в соответствующих подразделениях коммунального хозяйства Самары.
Чем же он обернулся на сей раз? Теперь этот дом – ничто иное, как клуб Арт-Лофт. Идея этого клуба принадлежит художнику-дизайнеру, и его арт-директору Алие Ахметовой.
Лофт – потому что так называется архитектурный стиль, когда, например, здание фабрики оказывается переоборудованным под жильё или мастерские. Как и в случае с парижским Бато Лавуар, в самарском Арт- Лофте расположились мастерские художников и музыкантов.
На подоконнике второго этажа примостилась скульптура - медноликая Дева без рук*. Можно предположить, что она –хранительница энергии места, его духа - всего того, до чего не дотянуться руками.
Вместе с тем, всё, что происходило за дверями мастерской, доказывало, что их обладатели – с руками – мастеровитыми? МАстерскими?
И всё же безрукая Дева охраняет пространство именно от рук – тех, например, что излишне суетливы или равнодушны, расчетливы или неразборчивы.
В одной из комнат звучит контрабас, ему вторит перкуссия, на другом этаже – вокал, и зал хореографии, и актёрского мастерства, а рядом мастерская дизайна, и ещё - авторская студия, где изготавливают разные штуковины. Возможно, самарские Жюльет Греко, Мариусы Петипа или Раули Дюфи сюда ещё не добрались – но всё ждёт их появления. Коридоры распахнуты декорированными «аллеями» из деревьев, везде витают необычные звуки, запахи и краски, и Дева-монада парит на перепутье этажей.
Весьма возможно, что хранительница духа Арт-Лофта пребывает между вчера в завтра, всегда и никогда, потому что сегодня есть только сейчас.
Расширить пространство – значит, внести в него этот сегодняшний день. «Творчество заразительно – распространяйте его». Этот призыв встречает каждого, кто переступает порог Арт-Лофта.
Многое из того, что происходит внутри мастерских - перемещается вовне – во внутренний двор. На днях там прошёл концерт открытой студии Art+F4, организованный Анной Томашевской, Александром Логиновым и Кириллом Вяткиным. В нём приняли участие самарские поэты – Андрей Савкин, Семён Безгинов, музыкальные группы Tomato Catch UP!, DIGITONICA, Mirreya и другие самарские команды. Также было представлено костюмированное шоу от Wake the fish, monomime lab и хореографа-постановщика Анны Капытской.
Погоды стояли нежаркие, люди пили имбирные снадобья вприкуску с шербетом, внимали музыке и стихам, лицезрели костюмированное шоу, шли смотреть картину, выставленную на четвёртом этаже. Перемещались туда и обратно.
А Дева наблюдала за всем происходящим.
Какие сновидения проносились мимо неё сквозняками – близкие и далёкие?
И что они там пророчат в сине-желтых просторах, где появляются и исчезают корабли?
Ольга Соколова
*Автор скульптуры – художник-дизайнер Алия Ахметова.
Фото - Оля Чегурова.
Двор в Париже, где было здание Бато Лавуар.
Заглавное фото статьи Рауль Дюфи, графика.
- Начало
- Новые