• /
  • Бато Лавуар, Арт-Лофт et cetera

Бато Лавуар, Арт-Лофт et cetera

 

Однажды  художники, музыканты и поэты Парижа  решили объединиться под  одной крышей. Они отыскали   здание бывшей фабрики пианино на склоне холма Монмартра со стороны рю Гаро. Здание было четырёхэтажным (не считая нулевого этажа)  и почти без удобств, но зато там было много комнат. В них  и   разместились тогда ещё никому неизвестные знаменитости – Пикассо,  АполлинерБлез Сандрар, Макс ЖакобМарк Шагал и  Модильяни.   В ту пору бездомных художников, поэтов  и музыкантов   в Париже было много, но дом оказался на редкость вместительным,   а для многих – спасительным. Поэтому  его и прозвали  Бато Лавуар – что в переводе означает  нечто  вроде  старой баржи или корабля.

 Этот летучий корабль, Фата Моргана Монмартра -   и по сей день бороздит просторы духа сквозь времена и пространства.

Помнится, его  мираж пытался обрести реальные очертания в бытность  клуба  Бумажная Луна, который обосновался в Самаре на ул. Ленинградской, 77. Идея  создания единого пространства для творческих людей Самары принадлежала Вячеславу Вершинину и Валерию Бондаренко - как независимому идеологу-концептуалисту и эксперту.

  И действительно, в  Бумажной Луне выступали молодые  и маститые поэты, начинающие и известные музыканты, проводились дискуссии, показывалось неформатное кино,  приглашались столичные гости. Ну  а потом… потом случилось то, что и должно было случиться с Фата-Морганой – она исчезла в зыбких далях прекрасной иллюзии.  Говоря более обыденным языком – победила проза жизни – аренда, коммунальные услуги, зарплата обслуживающему персоналу и прочая и прочая. А поэты и художники – они народ неимущий, а некоторые вдобавок обладают ещё и  собачьим характером. Были и другие, не слишком успешные  попытки воссоздать «Бумажную Луну». Но что поделать - приходится признать, что экзистенция порыва, дух новаторства  неумолимо ускользает из местных палестин. 

 Валерий Бондаренко   объяснил ситуацию, как всегда – парадоксальным образом.  А именно – с точки зрения теории цвета. В Самаре много синего,  рассеивающего -  ультрамарин Волги, далей, неба. Поэтому творческие люди Самары – они   всё время  чего-то ждут. То ли наступления лета, то ли окончания ремонта. Но ремонт так и не заканчивается, а вот лето  проходит, проходит надолго и навсегда. Жёлтый  же цвет -  цвет  харизматичности и творческой состоятельности  – это  то, чего не достаёт  Самаре, согласно цветовой теории. Жёлтый цвет  соединяет время и пространство, где всё начинает происходить здесь и сейчас.

И всё же,  в один прекрасный день  Фата Моргана вновь возникает на горизонте. О доме-корабле – Бато Лавуар напоминают четыре этажа, множество комнат, и большое количество творческих людей, собравшихся под одной крышей.

Вероятно, строение на Лениградской 77,  о котором идёт речь – хронотоп,  возникший где-то там, в сгустках синего цвета, и уже потом – в соответствующих подразделениях коммунального хозяйства Самары.

Чем же он обернулся на сей раз? Теперь этот дом – ничто иное, как клуб Арт-Лофт. Идея этого клуба принадлежит художнику-дизайнеру,  и его арт-директору  Алие Ахметовой.

Лофт – потому что так называется архитектурный стиль, когда, например, здание фабрики оказывается переоборудованным под жильё или мастерские. Как и в случае с парижским Бато Лавуар, в самарском Арт- Лофте расположились мастерские художников и музыкантов.

На подоконнике второго этажа примостилась скульптура - медноликая Дева без рук*.  Можно предположить, что она –хранительница  энергии места, его духа -  всего того,  до чего не дотянуться руками.

 Вместе с тем, всё, что происходило за дверями мастерской, доказывало, что  их обладатели – с руками –  мастеровитыми? МАстерскими?

И всё же безрукая Дева охраняет пространство именно от рук –  тех, например, что излишне суетливы или  равнодушны, расчетливы или  неразборчивы.
 В одной из комнат звучит контрабас,  ему вторит перкуссия,  на другом этаже – вокал,  и зал хореографии, и актёрского мастерства,  а рядом мастерская дизайна,  и ещё -  авторская студия, где изготавливают разные штуковины. Возможно, самарские  Жюльет Греко,  Мариусы Петипа  или Раули Дюфи сюда ещё не добрались – но всё ждёт их появления. Коридоры распахнуты  декорированными «аллеями» из деревьев, везде витают необычные звуки, запахи и краски, и Дева-монада парит на перепутье этажей.

Весьма возможно, что  хранительница духа  Арт-Лофта пребывает между вчера в завтра,  всегда и никогда, потому что сегодня есть только сейчас.

Расширить пространство – значит, внести в него этот сегодняшний день.  «Творчество заразительно – распространяйте его». Этот призыв встречает каждого, кто переступает порог Арт-Лофта.

 Многое из того, что происходит внутри мастерских -  перемещается вовне – во внутренний двор. На днях там прошёл  концерт открытой студии  Art+F4, организованный Анной Томашевской, Александром Логиновым  и  Кириллом  Вяткиным. В нём  приняли участие самарские поэты – Андрей Савкин, Семён Безгинов,  музыкальные группы  Tomato Catch UP!, DIGITONICA, Mirreya и другие самарские команды. Также  было представлено   костюмированное шоу от Wake the fish, monomime lab и хореографа-постановщика Анны Капытской.

 Погоды стояли нежаркие, люди пили имбирные снадобья вприкуску с шербетом,  внимали музыке и стихам,  лицезрели костюмированное шоу,  шли смотреть картину, выставленную на четвёртом этаже. Перемещались туда и обратно.

 А Дева наблюдала за  всем происходящим.
Какие сновидения проносились мимо неё  сквозняками – близкие и далёкие?
 И что они  там пророчат в сине-желтых просторах, где появляются и исчезают корабли?

 

Ольга  Соколова

 

*Автор скульптуры – художник-дизайнер Алия Ахметова.

 Фото - Оля Чегурова.

 Двор в Париже, где было здание Бато Лавуар.

Заглавное фото статьи  Рауль Дюфи,  графика.

 

 

Комментировать