Байяр против Баяйра

В этом году  в издательстве «Текст»  вышло второе, дополнительное издание книги эссеиста и литературоведа,  преподавателя университета Париж VIII Пьера Байяра «Искусство рассуждать о книгах, которые вы не читали».  Заголовок этой странной, противоречивой книги  - такая же провокация, как и она сама.

 Прежде всего – для кого  она предназначена?  И кто был бы не прочь поупражняться в этом сомнительном искусстве? Может быть,  она  для тех доверчивых душ, что впадают в панику,  обнаружив коварство автора,  оставившего их наедине  со своим текстом, без единого пояснения о том, как, собственно, его  следует понимать? Кто не знает, как спастись от этих самых авторов, которые  поджидают своих жертв  в книжных салонах,  на лекциях и семинарах –  да что там! Они для того и существуют,  чтобы  обрушиться  на этих несчастных  всей мощью собственной исключительности! Казалось бы, спастись не удастся, но тут и приходит на помощь  Пьер Байяр (кстати, по совместительству он  ещё и знаток психоанализа).

По наблюдениям Байяра, можно вести весьма увлекательный разговор о непрочитанной книге, в том числе с человеком, который её тоже не читал. Во всяком случае, сам Байяр не раз бывал свидетелем таких бесед  среди коллег по кафедре (однако же, чтобы заметить. что книга не прочитана, нужно её всё-таки прочитать… похоже, месье Байяр что-то не договаривает)

Итак - ложь и лицемерие, вот зло, от которого следует избавиться раз и навсегда всем тем, кто не хочет оказаться среди жертв общественной тирании!

Вспомните статью Поля Валери памяти Марселя Пруста, продолжает Байяр, -  статью, где Валери позволил себе с циничной безмятежностью признаться, что  всего лишь «мельком просмотрел роман несколько лет назад»

 При этом Валери очень ловко объясняет, что ценность романа Пруста связана с его удивительной способностью читаться с любой страницы…

И вот тут… (нет, положительно месье Байяр водит нас за нос)  «если не обращать внимания на цинизм Поля Валери. а наоборот, отдать должное его искренности, надо признать, что его замечания лишний раз подтверждают нашу идею -  совершено не обязательно знать предмет, о котором говоришь, чтобы рассуждать о  нём осмысленно».

Что ж, Пьер Байяр не зря так внимательно  прочитал Поля Валери! Во всяком случае, по своей двусмысленности  эта фраза  ничуть не уступает  автору афористических высказываний «Об искусстве».

Но, как бы то ни было, у  Валери были свои основания  для борьбы с чтением.  Занявший  место почившего Анатоля Франса во Французской  Академии, Поль Валери произнес по этому случаю небольшую речь, в которой отметил, что его предшественник был слишком «неудержимым читателем - именно избыток чтения лишил Франса оригинальности… и главная опасность, что таит в себе чтение для писателя - это его зависимость от других».

Пьер Байяр, комментируя эту речь, пишет о том, что Валери многократно использует приём неоднозначного комплимента.

Как видим, сам Пьер Байяр также  отнюдь не пренебрегает подобным приёмом, и кроме того, прекрасно разбирается в том, о чем пишет.

Так или иначе,  благие намерения  Байяра – защитить читателей от книг – не мешают  нам обнаружить, что сам  он – далеко не аскет по книжной части

Однако противоречивость аргументации, по- видимому не смущает Байяра -  он уверенно развивает своё повествование дальше, замечая, что не читать книги можно по-разному.

Например, просто пролистывать. Или же заглянуть только в самый конец. Ведь, даже если удастся прочитать книгу от корки до корки, это вовсе не гарантирует успеха. И для того, чтобы проиллюстрировать свою мысль Байяр приводит в пример  истории из жизни Монтеня, Сам философ  писал о себе так: «Я достиг такого совершенства в искусстве забывать всё на свете, что даже собственные писания и сочинения забываю не хуже, чем всё остальное»

 Байяр полагает, что отсутствие в «Опытах» злободневных вопросов не случайно: к «вечным» темам можно обратиться  в любой момент, поэтому «писатель с плохой памятью может делиться одинаковыми размышлениями снова и снова, да ещё и в сходных выражениях».

 Правда, Монтеня мучил страх повтора, но это не единственное неприятное следствие того, что автор забывает свои книги. Другое, не более приятное, состоит в том, что он не узнаёт собственных текстов. «В этом случае человек попадает в ситуацию, когда нужно говорить о текстах, которые он не читал, хотя сам их написал» - замечает Байяр.

Но что такое забывчивость Монтеня по сравнению с коварством  издателей, описанных Оноре де Бальзаком?

Вот кто,  оказывается, мастера рассуждать о книгах, которые они не читали. При этом их рассказ о непрочитанных рукописях выглядит таким правдоподобным, что у неискушенных авторов не остаётся никаких сомнений в том, что плоды их творческих мук наконец-то оценены по достоинству. Однако далеко не все оказываются  столь  доверчивы - чтобы убедиться, что рукопись не прочитана – достаточно сделать пометку на скрепляющей её  бечевке. И никакому красноречию не опровергнуть того факта, что она даже не была распечатана.

Пьер Байяр не устает приводить примеры, из которых следует, насколько  губительным может стать чтение. Особенно, если это такая книга, как «Гамлет», и если её читает белая женщина на совете старейшин  чернокожего племени. Эти интерпретаторы  Гамлета перевернули своими комментариями всякие представления о Шекспире. И что такое – литературные эфемерности  по сравнению с их зримой правотой?
Но для того, чтобы читать книги подобным образом, вовсе не обязательно быть  чернокожим старейшиной.

Мотив романа Пьера Синьяка «Фердино Селин» - невозможность  реального  соответствия между  воспринятым и написанным текстом. «Каждый писатель, которому случалось подольше поговорить со своим внимательным читателем, - пишет Байяр, - или прочитать о себе подробную критическую статью, знает это странное тревожное чувство, когда замечаешь несоответствие между тем, что ты хотел сказать и  тем, что поняли другие».

Может быть,  всё дело в способе чтения?

 Библиотекарь  Музиля в его романе «Человек без свойств»  демонстрирует невероятные познания по части книг, чем завораживает генерала Штумма, желающего освоить  эту науку. Но на вопрос о том, как этот библиофил умудряется знать каждую книгу, выясняется, что тот их попросту не читает. Комментируя этот роман Музиля, Байяр приходит к выводу, что нужно научиться воспринимать произведение в целом, охватывая взглядом сразу много книг. Поскольку культура – это способность понять место книги в коллективной библиотеке и умение ориентироваться внутри самой книги.

"В разговорах о книгах, которые мы не читали, возникает не только чувство стыда – они угрожают самой нашей цельности, вот почему необходимо, чтобы в виртуальном пространстве, где мы играем свою роль, оставалось место для неясности", -  полагает Байяр.

И в заключении выясняется, что главный протест Байяра направлен против пассивных читателей. Поэтому он видит свой долг в том, чтобы помочь победить страх перед культурой и побудить читателей отойти от неё, чтобы начать читать по-настоящему.

Так что  единственным и неоспоримым авторитетом, к мнению которого стоит прислулашаться оказываемся мы сами. И возможно, чтобы читатель пришёл к этой простой мысли, Пьеру Байру пришлось опровергнуть не только корифеев пера,  но и самого себя.  

Ольга Соколова