Александр Фральцов

 

Александр Фральцов. Родился в 1988 году. Живёт в Самаре, работает инженером-конструктором в РКЦ Прогресс. Участник второго и третьего Всероссийского литературного фестиваля имени М.Анищенко. Публикации в альманахе "Черные дыры букв"

 

 

 

Было

Сидишь на берегу среди песка в окопе -

и ты во сне - поэт восьмидесятых

(бородка и усы, за шестьдесят,

и узкое интеллигентное лицо,

ты знаешь даже имя, но потом

не вспомнишь).

Родного брата обокрал, а перед тем, в лесу каком-то,

шаманские сожрал грибы и было всё на перемотке...

И звезды над тобой горят, и речка плещет за спиной,

но понимаешь вдруг, что деньги брата

уже куда-то ты спустил и он (на этот раз)

тебя простить не сможет.

На каждый шорох наверху у набережной городской

слух направляешь - ждёшь: вот-вот

прожектор следствия отбросит тень твою на воду за спиной -

и инстинктивно пригибаешься в окопе.

Но это не окоп, скорее яма - собственноручно вырытая яма

(неясно, почему сухое дно).

Обидно, что не помнишь ни хрена:

ни как потратил эту бешеную сумму,

ни как её украл, но точно знаешь - было.

Хотя бы крови нет на рукавах.

Но, даже если ты устроишься на стройку,

за десять лет не наберешь всей суммы.

И тут ты видишь в каске мужика,

сидящего верхом на турнике -

он разворачивает кальку на коленях

и говорит, что ямы в плане нет,

а время раннее - и не позвать рабочих,

а вдруг на пляж придёт сам член ЦК?

Хотя вообще-то звезды тут большие

и так успокоительна вода.

Но это, впрочем, тоже не по плану -

упасть бы здесь и голову свернуть.

"Стой" - говоришь, почувствовав, что можешь

хоть что-нибудь исправить и песок

обеими руками загребаешь,

бросаешь и бросаешь в эту яму...

но просыпаешься от этого усилия

совсем другим и современным человеком

в своей постели, лишь на то и годным,

чтоб отряхнуть ладони от песка.

 

 

4K

 

Он сходил на войну:

плетение мёртвых тел,

серые и чёрные пейзажи -

безвкусица с привкусом крови и пороха.

Он узнал больше, чем увидел, чем услышал,

чем почувствовал, когда из бедра

вынимали осколок шрапнели.

С этим знанием нечего делать:

ни поделиться, ни перечеркнуть.

Сигарета не имеет вкуса

и заканчивается быстрее, чем пуля находит сердце,

а, кажется, сердце было повсюду и чего его искать-то?

Куда ни плюнь.

Это потом - окопы, укрыться, лечь,

незаметно, не двигаясь, ждать,

как проходят солдаты, стреляя тех, кто шевелится, дышит.

Нет, не найдёт.

Ни солдат, ни пуля, никто.

Спрятано так, что потеряно.

Будет ходить, искать, звать,

но ни тумана, ни ёжика.

Сплошное 4K.

Ни намёка,

лишь запредельная четкость (не ясность),

упорядоченная свалка:

ничей асфальт, ничья дверь, ничьё имя.

Но ничьё не значит свободное,

взять и присвоить нельзя,

просто за каждой вещью тянется шлейф этой скорби,

как за сигаретой - дым.

 

Комментировать